Иван Ильич — Евгений Миронов, Леонид Тамцуник — Двойник. Фото: Пресс-служба театра
тестовый баннер под заглавное изображение
Входишь в камерное пространство Малой сцены и оказываешься в ритуальном зале: мрачные и массивные стены, еще пустой катафалк, искусственные цветы в напольных вазах. Букеты темных роз, которые приносят зрители, воспринимаются как часть скорбного ритуала.
Сценография Алексея Трегубова функциональна и намеренно обезличена. Люди в черном суетятся в ожидании покойника. И вот рабочие сцены вносят гроб. На их одежде – надпись «Ритуальные услуги». Все остальные – герои своего времени в соответствующих костюмах. Есть еще одна привязка к современности –неизвестный, у которого зазвонит мобильный телефон. И зрители начнут озираться, кто же забыл его выключить. Незнакомец, как соглядатай, следит за тем, куда уходит время.
Гроб устанавливают, открывают крышку, и тут становится не по себе. На ложе покойника – Евгений Миронов, играющий судейского чиновника Ивана Ильича. Как он отважился на такое? Но действует этот фокус беспроигрышно, и выйти из шокового состояния уже невозможно.
Звучит траурная музыка, словно с заезженной пластинки. В атмосфере растворена целая симфония звуков, шорохов, отголосков прежней жизни. Спектакли Валерия Фокина начала 1990-х, прежде всего, «Нумер в гостинице города NN», завораживали музыкальной партитурой. И вот теперь он об этом напомнил.
Кому-то жутко, кому-то смешно. Вспоминается давний разговор с Кирой Муратовой, ее слова: «Как думаете, почему дети так неестественно ведут себя на похоронах и начинают смеяться? Потому что испытывают неловкость, не знают, как себя вести». Теперь взрослая публика ведет себя по-детски. В какие-то моменты действительно становится трагически смешно, начинаются веселые похороны, но только не в начале.
Сослуживцы Ивана Ильича (Кирилл Быркин, Антон Ескин, Владимир Белостоцкий), сияющие лысинами, бубнят одно и тоже: жалко усопшего, надеялись, что он выкарабкается, кого теперь назначат на освободившееся место. «Доктор то-то и то-то» (Авангард Леонтьев), как его назовет герой Миронова, пребывает в растерянности. Он ставил обтекаемый диагноз, лечил покойного непонятно отчего, повторяя «то-то и то-то».
Красавица жена (Марьяна Спивак) и дочь Лиза (Глафира Лебедева) плачут, но у них своя жизнь, это ясно. Скоро они побегут в театр на Сару Бернар, займутся другими делами. Как же они похожи. Какая-то чужая порода. Иван Ильич словно впервые это понял. Рядом как натянутая струна стоит его статная сестра, которую почти без слов, но так выразительно и пластично играет дивная актриса Елена Морозова.
Вскоре Иван Ильич поднимется из гроба, но никто этого не заметит. Родственники продолжат причитать, сослуживцы говорить о том, что жалко покойного. А он заглядывать в их скорбные лица, задается вопросом, почему уходит он, не они.
Потом появится некто в белой сорочке, вылитый Иван Ильич, начнет подниматься по лестнице, чтобы поправить гардину. Тут уж начинаются какие-то записки сумасшедшего. Двойника, хрупкую копию Ивана Ильича, окончательно превратившегося в бестелесный дух, легко, словно танцуя, сыграл Леонид Тимцуник. Его так удивительно загримировали, что он похож на Евгения Миронова. Даже затылки у них одинаковые.
Иван Ильич проматывает свою «последнюю ленту Крэппа», смотрит на себя отстраненным взглядом. Миронов очень точно и деликатно передает его внутреннюю растерянность. Он тихо -тихо говорит, и надо прислушиваться к его одинокому голосу. Проклятая гардина! Кажется, что с нее все началось – болезнь, преждевременная смерть. Вот так любая случайность может стать началом конца, все изменить. Иван Ильич не раз повторяет, что жил «легко, приятно, прилично». Почему смерть выбрала его?
Сцена из спектакля. Фото: Пресс-служба театра
На сцене появляются вагоны метро, станция «Площадь Ильича». В них – вся родня, сослуживцы, все живые. Они наперебой кричат, дают советы лечиться иконам и в сталактитовых пещерах. От этого ада можно сойти с ума, и Ивану Ильичу хочется заткнуть уши.
Перефразируя строки Державина «Где стол был яств, там гроб стоит», рядом с катафалком устанавливают хорошо сервированные столы. Люди пьют и закусывают, забыв про покойника, говорят обо всем на свете, о том, что в театре «Чайку» дают.
Только в детства все естественно и правдиво. Сын Васенька лишний раз этого подтверждает. Только он остается у гроба, когда другие увлечены закусками с поминального стола. Да еще простой человек Герасим (Никита Волков) с состраданием, все понимает и преисполнен сочувствия.
В кинохронике похорон Льва Толстого есть поразительные кадры. Толпы людей, как гигантский рой, клубятся в траурной процессии, следуя за гробом. И вдруг стоп-кадр и тишина, вечный покой. Только яснополянская могила и вокруг ни души. Вот это состояние глобального одиночества Евгений Миронов сумел грандиозно передать.
«Основная идея нашего спектакля — показать, как суетное, автоматическое, наполненное событиями, но не делами, существование человека меркнет при приближении смерти. И в эти последние мгновения приходит осознание его истинного предназначения, нравственное возрождение его души, – говорит Валерий Фокин. – «Прошедшая история жизни Ивана Ильича была самая простая и обыкновенная, и самая ужасная» — с этой фразы в повести начинается жизнеописание ее главного героя. Толстой как будто ставит знак равенства между этими двумя понятиями. Судьба Ивана Ильича — лишь частный пример общего принципа; его жизнь ужасна в той же степени, что и жизнь любого человека, который живет неосознанно, «как все».
С Евгением Мироновым Валерия Фокина связывают несколько спектаклей, начиная с «Карамазовы и ад» , поставленного в 1995 году. Потом были «Последняя ночь последнего царя», «Ещё Ван Гог…», фильм «Превращение» по мотивам Франца Кафки 2002 года, где он сыграл насекомое без технологических ухищрений. И вот теперь – коридор памяти по Толстому.
Для Валерия Фокина тема эта не новая, он пришел к ней давно. В спектакле «Литургия Зеро», поставленном им в 2012 году по «Игроку» Достоевского, его герой Алексей Иванович тоже проходил по коридорам сознания, следуя от рокового конца к началу. И тоже был обречен на тотальное одиночество.
В фантастическом, инопланетном фильме «Петрополис» 2022 года герой Фокина возвращается туда, где еще недавно кипела жизнь, а теперь это пристанище призраков. На съемочной площадке точно воспроизвели японское кладбище, какое можно встретить в Токио во дворе какой-нибудь многоэтажке в центре города. И зрителя отправляли в параллельные миры. Алексей Трегубов выстроил коридор памяти, по которому бежал главный герой. Но тогда не удалось приблизиться к тому, что теперь получилось в Театре Наций. Валерий Фокин поставил один из лучших своих спектаклей.
