Фото: Maksim Konstantinov/Global Look Press
тестовый баннер под заглавное изображение
Что касается первоочередных шагов, то Николай Иванов, до недавнего времени возглавлявший СПР, а ныне занимающий пост ответственного секретаря правления Союза, в комментариях «МК» заявил следующее:
– Мы созвонились с нашей псковской организацией. Председатель Игорь Смолькин держит связь с Миграционной службой и местной администрацией. По нашей линии поэтов сразу же поставят на учет в областной организации СПР, если они останутся жить там. До конца года мы готовы провести их творческий вечер. Я лично готов выехать в Псков для поддержки Людмилы и Петра, входивших, помимо Союза писателей России, в правление Ассоциации русскоязычных писателей Латвии.
А теперь главная подлость латышей, в меньшей степени замеченная СМИ, писавшими в эти дни о депортации писателей-пенсионеров. (Родившихся, между прочим, на латвийской земле: в городах Елгава и Рига). В новостных материалах акцент сделали на Людмиле Межиньш, видимо, журналистам понравилась «круглая дата» ее преклонного возраста – 75 лет. Послужной список Людмилы прекрасен: премии, публикации в журналах «Аврора» и «Наш современник» (где ее печатал ныне живущий классик Станислав Юрьевич Куняев, как нам удалось выяснить).
В анкете на знание госязыка Людмила отказалась поддержать снос памятников советским воинам-освободителям. С точки зрения националистической власти Латвии это, конечно же, серьезный «проступок». Но настоящей причиной выдворения, скорее всего, является названный «тоже литератором» в ТВ-репортажах (а на деле являющийся на 100% профессиональным писателем) Петр Янович Межиньш. А точнее – его предки: Янис Янович Межиньш, латыш, участник разгрома Курляндской группировки фашистов (погиб в 45-м), и дед Терентий Григорьевич Румянцев, расстрелянный в 1941-м году гестаповцами. На версии мести сыну за отца можно было бы не настаивать, если бы не было известно, что в «Курляндском котле» в значительной степени сгинули коллаборанты из «Латышского добровольческого легиона СС». (В честь «ветеранов» которого в нынешней Латвии проводят «парады» и шествия).
Листая страницы нестарых журналов, автор этой заметки «споткнулся» на двух стихотворениях Петра Яновича, опубликованном шесть лет назад в «Нашем современнике» (вместе с поэзией Людмилы).
Понятно, что вот «непростительное заклинание», вспоминание о победах Красной Армии:
Иссохших слёз прах,
прах ужаса
в кошмарных снах.
Бабушка, бабушка Катя,
ты говоришь, на “Казачке”
стояли наши “катюши” —
это,
когда уже бежали немцы
и звучала песня
“Расцветали яблони и груши”…
Но бог с ними, с «Катюшами», когда совершенно четкое предвидение поэтом собственного будущего обнаруживается во внешне «незамысловатой» строфе из стихотворения «Опять мотыльковая ночь…»
И камня движенья легки,
ему все подвластны вершины…
И мёдом облиты долины.
И беды мои далеки…
Как показало время – беды были совсем рядом, в нескольких шагах…
