В России с 1 марта следующего года вступит в силу закон о запрете фильмов, дискредитирующих российские духовно-нравственные ценности, об этом сообщила глава комитета Госдумы по культуре Ольга Казакова:
«Первого марта 2026 года вступает в силу закон, который возлагает на владельцев онлайн-кинотеатров обязанность не допускать распространение аудио-визуальных произведений, содержащих дискредитацию или пропаганду отрицания традиционных российских духовно-нравственных ценностей».
Сам закон был подписан президентом в июле.
О новом законе резко высказался популярный блогер BadComedian, он же Евгений Баженов: «Я могу купить алкоголь, оружие, могу голосовать, но стоит мне показать что-то нетрадиционное — и я сразу поменяю свои взгляды и пойду по наклонной. Поэтому я требую ответить на вопрос: а убийства показывать почему можно? Какой-нибудь фильм «Брат» — ужасное кино, нарушающее традиционные ценности.
Разве мы не ценим жизнь и закон? Как я понимаю наши традиционные ценности настолько «ценные», что какой-то фильм легко их поменяет, а поэтому запретите, пожалуйста, «Брат», «Ворошиловский стрелок» и остальные мерзотные «Жмурки», после чего все вместе мы пойдём на «Бабушку лёгкого поведения», которую спонсировало Министерство культуры…" – написал блогер в своем тг-канале.
Эффективность запрета и потенциальные критерии отбора фильмов «Свободная Пресса» обсудила с киноагентом, шоураннером и PR-продюсером Катрин Коноваловой.
«СП»: Насколько эффективен будет такой запрет?
— Эффективность подобных запретов, особенно в эпоху цифровых технологий, всегда оказывается под большим вопросом, и обычно имеет двоякий, порой парадоксальный эффект. С одной стороны, на официальных российских платформах нежелательный контент исчезнет, что ограничит доступ для части аудитории, привыкшей к легальным сервисам. Это будет прямым результатом соблюдения закона владельцами онлайн-кинотеатров.
Однако с точки зрения полного пресечения доступа к этим фильмам для заинтересованного зрителя, эффективность будет крайне низкой. Любой запрет неизбежно порождает так называемый «эффект Стрейзанд». Зрители, лишенные доступа на легальных площадках, будут искать и находить контент на альтернативных ресурсах: иностранных стриминговых платформах, торрент-трекерах, нелицензионных сайтах, а также с помощью VPN-сервисов.
Таким образом запрет скорее приведет к маргинализации потребления такого контента, переместив его из легального поля в «серую» или «черную» зону интернета, но не к полному исчезновению.
«СП»: Какими, в теории, будут критерии отбора фильмов?
— Это один из самых сложных и потенциально конфликтных вопросов, поскольку формулировка «традиционные российские духовно-нравственные ценности» является достаточно широкой и субъективной. Это поле для интерпретаций, которое может быть расширено или сужено в зависимости от текущей политической и общественной конъюнктуры. Вероятные критерии отбора будут формироваться вокруг следующих направлений:
— Темы ЛГБТК*+: Фильмы, явно или скрыто демонстрирующие «нетрадиционные сексуальные отношения» или «смену пола», будут практически гарантированно подпадать под запрет в контексте текущего законодательства;
— Семейные ценности: вероятнее всего, под запрет попадут фильмы, которые могут быть истолкованы как дискредитирующие институт брака между мужчиной и женщиной, многодетность, или показывающие альтернативные модели семьи (кроме усыновления/опеки в традиционном понимании) в позитивном свете;
— Религиозные и моральные нормы: контент, высмеивающий или негативно изображающий традиционные религии России, а также проповедующий аморальное, с точки зрения «традиционных ценностей», поведение;
— Патриотизм и государственность: фильмы, которые могут быть расценены как дискредитирующие государственные символы, историю России или ее роль в мире.
«СП»: Кто будет это определять?
— Вероятно, будет создан некий экспертный совет или комиссия при государственном органе. Именно эти структуры будут формировать методические рекомендации и прецеденты, что при широкой формулировке закона может привести к достаточно произвольным решениям.
«СП»: При советской власти обходить такого рода запреты ничего не мешало, будут ли обходы в этот раз?
— В этот раз обходы будут не только возможны, но и гораздо более масштабны, быстры и доступны. Основа для обхода — глобальный интернет, который невозможно полностью отключить или контролировать на 100%. Технологии обхода, такие как VPN-сервисы, торрент-трекеры, иностранные стриминговые платформы и децентрализованные сети, стали массовым явлением и постоянно совершенствуются.
Любой пользователь с базовыми компьютерными навыками сможет найти способы получить доступ к контенту. Низкий порог входа и отсутствие жестких репрессий для конечного пользователя делают борьбу с обходами в цифровую эпоху крайне сложной. Полностью перекрыть кислород нежелательному контенту не удастся, можно лишь усложнить к нему доступ для тех, кто не готов приложить минимальные усилия.
Кинорежиссер, писатель и лидер рок-группы «Каникулы ГеГеЛя», Александр И. Строев отмечает: кино является не просто инструментом досуга:
— Объективно институт запрета для массового сознания имеет положительную функцию, как дорожные знаки, чтобы задуматься — «а что тут не так и в чём опасность», а не нестись, очертя голову, через две сплошные, не останавливаясь на перекрёстках просто потому, что «закона нет».
Другой вопрос — что именно является содержанием для запрета, какие именно фильмы под него подпадают, как выглядят критерии отбора, кто члены «запретной комиссии» со стороны государства.
Кинематограф — не средство развлечения, как его желают представлять торговцы, а серьёзное оружие, которое на клеточном уровне формирует в нас образ взаимодействия с миром и даёт возможность на уровне эмоций пережить то, что предлагают авторы. Сделать потраченное время и внимание частью своей жизни и внутреннего опыта.
Вопрос — что предлагают и что формируют условные авторы? Чьей рукой управляется наша душа?
Поэтому для того, чтобы снять с поверхности данного кипящего вопроса пока только пену: запрет это нормальный способ остановиться, задуматься и оглядеться — где мы и куда вообще едем.
Писатель также обратил внимание на то, что запреты всегда пытались обойти:
— Запрет — не есть истина в последней инстанции, и значимые для культуры художники всегда искали, как эти запреты обойти. Сэмюэль Джонсон 7 апреля 1775 года на одном из литературных вечеров произнёс ставший тут же известным парадоксальный афоризм: «Патриотизм — последнее прибежище негодяя».
— У этой фразы было немало интерпретаций для понимания, но верным остаётся авторский смысл — что вокруг лозунга незамедлительно собирается толпа готовых обернуться в любой флаг и под видом новых веяний выдавать за образец низкопробное и выгодное сиюминутное.
Чтобы чиновникам, которые, как правило, мало что смыслят в культуре, было чем незамедлительно отчитаться перед верховной властью.
Всё, что не созидание, есть разрушение. Но важно в трезвом уме и твёрдой памяти уметь отличить одно от другого.
