Сцена из спектакля. Фото: пресс-служба театра.
тестовый баннер под заглавное изображение
Одна из музыкальных сцен имитирует кадр из фильма «Карнавал» Татьяны Лиозновой начала 1980-х с участием Ирины Муравьевой, поющей «Позвони мне, позвони». Сыграла культовую сцену Ольга Петрова. Портретного сходства с Муравьевой — ноль, но к этому никто и не стремился. Главное — дух, стихия.
В подвале «Практики» одну из стен украшают странные картинки, подписанные неким Павликом. Они выставлены на продажу. Рядом – контейнеры, ларьки. Они периодически открываются, и в каждой коробке начинается своя неповторимая жизнь. Продают часы, колготки с лампасами, рассказывают первому встречному-поперечному про жизнь.
И хотя все происходит в наши дни, такое ощущение, что нас опять отбросило в лихих 90-х, которые и теперь живее всех жив, не миф. Достаточно посетить какой-нибудь рынок, где торгуют всякой всячиной. В подвале «Практики» продают часы, колготки с лампасами, керамические фигурки…
Валерий Леонтьев в представлении молодых. Фото: пресс-служба театра.
«Барахло» выросло из экзамена «наблюдение» на актёрском факультете Школы-студии МХАТ. Совсем еще молодые актеры примерили образы взрослых и пожилых людей. В силу возраста для них и 50 – глубокая старость. А уж всевозможные Дарьи Александровны и Валентины Евгеньевны категории 60 плюс – ветошь. Есть и абсолютные ветераны, которым за 80. Девочки играют мальчиков. Иногда не сразу понимаешь, кто есть кто. 50-летний Серега достался Марии Пореченковой, и сыграла она его забавно и с любовью, без высокомерия.
Больше года молодые актеры изучали фактуру, «вселенную московских барахолок» в Измайлове, Ховрине и Новоподрезкове, нравы их обитателей. Следуя традиции театра вербатима, опыту предыдущих поколений брусникинцев, на спектакли которых «Это тоже я» и «Транссиб» шла театральная Москва, артисты нового призыва вступали в разговоры с продавцами и покупателями, изучали жизнь и характеры, набирались впечатлений.
Сцена “Позвони мне, позвони” с участием воображаемой Ирины Муравьевой. Фото: пресс-служба театра.
Кого только нет на их театральной барахолке: нищая и впечатлительная интеллигенция, народ со странностями, мигранты, профессура, «бывшие» всех мастей. У каждого своя философия. Получился сколок современного общества, его сконцентрированная модель на небольшом пяточке среди прилавков.
Сидит народ в будках, раскладывает на прилавке или на какой-нибудь тряпице своей нехитрый товар, про жизнь рассуждает. Бытовые зарисовки соединяются с музыкальными заставками с участием звезд недавнего прошлого, какими их представляет нынешнее юное поколение. Петр Мамонов, Михаил Боярский, Шура, Григорий Лепс для них монстры, священные чудовища.
Валерий Леонтьев в исполнении Ивана Зуборенко больше похож на Марка Эйдельштейна, но одет примерно так, как когда-то одевался Леонтьев: высокие каблуки, сетка на груди, широченные брюки (Леонтьев чаще носил облегающие). Опять-таки портретного сходства нет, но безошибочно угадывается, кто перед нами.
Брусникинцы на поклонах
Ирина Понаровская — некое облако, только внешняя оболочка без особого представления о том, кем она была когда-то для публики. Разве что мнимая Ирина Аллегрова более других соответствует оригиналу. Фантасмагорические этюды производят на публику впечатление, заряжают энергией, какую можно почерпнуть разве что в таких первых опытах.
